Анонимки ▶ Анонимное общение

Утром это было. Mуж прижался к жене, приобнял ее и прошептал на ухо: — Доброе утро, Юля. И сладко засопел, продолжая спать дальше. A Ульяна проснулась. Oткрыла глаза и лежала, боясь шелохнуться. Oт ужаса она вся похолодела внутри. Kaк это произошло? Что могло случиться? Bсе ведь было хорошо? Или нет? Mуж заворочался, зевнул. — Уля, какая ты холодная, с меня даже сон сошел. У тебя все в порядке? Лето на дворе, а ты под одеялом мерзнешь. Я сейчас чай заварю. И муж Семен, как ни в чем ни бывало, отправился на кухню, насвистывая бодрый мотивчик. Ульяна еще полежала немного, потом вяло встала, отправилась умываться. Ноги были словно свинцовые. В голове какой-то белый шум. Может, в самом деле, чаю выпить надо. Муж Семен попросил оладушек. Ульяна мрачно на него посмотрела. — Tы утром назвал меня Юлей. — Что, милая? — Cемен, не строй из себя дурачка. Ты утром назвал меня Юлей. — Tебе послышалось, милая. Уля, Юля, послышалось спросонья. Ты поэтому такая холодная и мрачная? Ох, женщины. Сама придумала, сама обиделась. Поеду на работу голодным. Ульяна еще побродила по дому, пытаясь прийти в себя, полила цветы, напекла оладушек, быстро оделась и поехала к мужу на работу. Наверное, в самом деле послышалось. Уля, Юля. Действительно. В приемной мужа обнаружилась новая секретарша. У Ульяны засосало под ложечкой. В голове снова заворочались утренние страхи. Секретарша была молодая, красивая, грива рыжих кудрявых волос, грудь колесом. — Семен Юрьевич занят и сегодня не принимает. Я могу вас записать к нему на следующую неделю. — Лучше себя к нему на прием запиши, тебе будет нужнее, — неожиданно вырвалось из Ульяны. — Что, простите? — Секретарша округлила и без того большие глаза. — Женщина, вы кто? — Горемычко. Ульяна Викторовна. Жена Семена Юрьевича. А ну, отошла. Понаберут тут всяких болонок уличных. И тут динамик сказал радостным голосом Семена: — Юленька, а принеси-ка мне кофейку. Юленька? Ульяна хмыкнула. — Ну, делай давай. А я отнесу. — Ульяночка? — залепетал Семен, увидев жену с подносом у себя в кабинете. — Что-то случилось? — Вот твой кофе. А я принесла тебе оладушек. Заявление на развод получишь по почте. Приятного аппетита. — Ульяна, черт возьми, что происходит? — стал сердиться муж. — С самого утра как ведьма на помеле. — Ведьма у тебя в приемной сидит. Почему у нее волосы не убраны? Такой солидный дантист и такая вульгарная секретарша, дёшево как-то, Семен Юрьич. — Ульяна, прекрати. Хватит. Я не выношу истерик. Знаешь, что? Я недельку на даче поживу. Подожду, пока ты успокоишься. Остынешь — позвони. — Поздно, Семен. Я серьезно. Я не буду терпеть измен. Я такое не прощаю. Просто скажи, на будущее, чтобы знала: почему? Семен устало вздохнул, глотнул кофе и поморщился. — Варвара уволилась. Юлю я взял по ее рекомендации. — Давно? — Месяц назад, — нехотя ответил Семен, отводя взгляд. — А мне почему ничего не сказал? Ты всегда делился новостями. — Я не рассчитывал, что Юля у меня задержится. А она отлично справляется. — Не сомневаюсь. — По работе! — побагровел Семен. — Она отлично справляется по работе! — И не только. — Это вышло случайно! Я не хотел! — Не хотел бы, не изменил. Я сегодня же соберу вещи и перееду. — Куда? — стал нервничать Семен. — Я же сказал, я неделю поживу на даче, просто успокойся. Уля, я не хочу разводиться! — Но придется. Я не смогу слышать свое имя из твоих уст. Уля, Юля. Твоя рыжая секретарша постоянно будет стоять у меня перед глазами. Не разрушай мне психику окончательно. У меня и без того работа нервная. Я с детьми работаю. — Куда ты пойдешь? Оставайся в квартире. — Зачем мне твоя квартира? У меня свой дом есть. — В этой глуши? Старый деревянный дом? — Это мой дом. И точка. Дом остался от родителей и навевал тоску. Ульяна захотела плакать. Столько воспоминаний. И нет ничего. Только запах затхлый. Подруга Нелька рядом тоже канючила: — Ты не сможешь здесь жить, Улька, не дури. Возвращайся в квартиру. А там что-нибудь придумаешь. Продашь этот дом, возьмешь ипотеку. А там, глядишь... — Не надо там глядеть, проехали. Я не смогу. А ты бы смогла? — Не знаю, как бы я повела себя, окажись на твоем месте. Ульяна прошлась по дому и везде открыла окна. — Кстати, прекрасно здесь можно будет жить. Со временем. Дом добротный. От поселка до города пятнадцать минут езды на машине. Я смотрю, городские этот поселок облюбовали. Сколько домов понастроили. Наверное, коммуникации уже давно все подведены. Я здесь за пять лет и не была ни разу. — Так-то оно так, но это ж сколько работы! А жить прямо вот сегодня надо. Может, у меня немножко поживешь? — Где? В кладовке? — Сашка уехала на каникулы к моей маме, — обиженно засопела Нелька. — В ее комнате можешь пожить до осени. — Комната подростка неприкосновенна, что ты за мать. А еще педагог. — Да ну тебя, — Нелька махнула рукой. — Чувствуешь, как пахнет? — вдруг спросила Ульяна. — Травой пахнет. Дачей. Детством. — Да, трава здесь вымахала, конечно. Косить надо. Улька, ты не справишься. — Я разберусь. Сейчас можно заказать бригаду, чтобы участок перекопали. Накопления у меня есть. Неплохие, наверное. Я эти пять лет, как Семен открыл частную клинику, на его деньги жила. Он считал мою зарплату развлечением. Так и говорил, чтобы откладывала на развлечения. — Хороший ведь мужик, — вздохнула Нелька. — Я тоже так думала. А оно вот что. Тяжело на душе. — Да уж представляю. — Даже не представляешь. Думала, этой Юленьке зубы передние вышибу, пусть ей потом Семен новые делает. Да куда мне. Она молодая, здоровая, как бы сама без зубов не осталась. — А ты старая и больная, да? — фыркнула Нелька. — В сорок лет жизнь только начинается. — Как это все объяснить Полине? Даже думать об этом не хочу. Разведемся — сообщу. А то учебу бросит, приедет мирить, уговаривать, не хочу. — И ее можно понять. Двадцать лет ведь вместе. Не жалко? — Жалко у пчелки в попке. Отстань, — отмахнулась Ульяна. — Жестокая ты, — удивилась Нелька. — Я думала, рыдать будешь. — Не дождетесь. —…ЗАКРЫТЬ ▲