Анонимки ▶ Анонимное общение

.. Дослужился до капитана, в каковом звании и вышел на пенсию. И пришло время устраиваться в жизни, как и полагается каждому штатскому человеку. Но тут – одно “но”... О`Нил любил выпить. Выйдя на пенсию, он приобрёл себе небольшую квартирку в Лос-Анджелесе, в одном из районов города. Высокое здание со множеством жильцов, которые, в основном, и не были знакомы друг с другом. Никому не было интересно, кто он такой, кем был и что его интересует. Так, иногда в лифте здоровались. Он ходил к штатному психологу и на встречи с бывшими сослуживцами. Ему многократно предлагали работы, и неплохие, но... Это несколько раздражало его. Он считал, что заслужил право на отдых. И отдыхал так, как это понимал. Ездил на футбольные матчи и смотрел дома телевизор под бутылочку виски. Пенсия была неплохая, и обстоятельства не поджимали. А о личной жизни он и не думал. Как-то раньше не сложилось, а теперь... Теперь чего уж? Полтинник на носу. Нервы ни к черту. Здоровье не очень. Да и не привык он к общению с обычными людьми. Так что, все его свидания, назначенные по интернету, заканчивались одинаково – второго уже не было. Он понимал, что причина была в нём самом, но когда у тебя своя квартира, хорошая пенсия, телевизор, полный холодильник и бар, то всё остальное уже кажется второстепенным... Чтобы с кем-нибудь общаться, он завёл кота и собаку. Кота он называл Кэп и отдавал ему честь. Собаку назвал Рузвельтом. И действительно, было некое отдалённое сходство... По ночам ему часто снились ужасы. Его мучили воспоминания. По утрам он выгуливал своих единственных друзей. Завтракал. Занимался на спортивных тренажёрах в одной из комнат. Потом долго сидел в парке рядом с домом. Затем обедал и шел к телевизору – посмотреть спортивные соревнования, поболеть, выпить и уснуть... Психолог давно говорил ему, что пришло время обратиться к специалисту по алкоголизму. И он не возражал. Понимал, что это дело его затянуло, но... Как-то откладывал. Завтра, послезавтра, на следующей неделе… Разговаривал он теперь только с Кэпом и Рузвельтом. Что тех устраивало и ему не мешало. В общем, дело шло к полному одиночеству. Всё изменил один случай... Надобно вам сказать, дамы и господа, у него было выбито левое плечо, что причиняло ему немало неприятностей. Иногда оно болело на смену погоды. Иногда ему приходилось срочно ехать к врачу, когда он забывал, что левой рукой нельзя поднимать тяжести и делать резкие движения. Ну, так вот. Его квартира располагалась на четвёртом этаже. Внизу, прямо под балконами этой стороны дома были кусты и скамейки. И в этот день он почему-то отступил от своей ежедневной и налаженной программы. Настроение было отвратительное, и Нил уже с самого утра употребил приличное количество виски. Кэп и Рузвельт смотрели на него осуждающе, а он пытался объяснить им, что это только для настроения и что скоро, очень скоро он пойдёт к врачу и тот поможет ему завязать. По внешнему виду кота и собаки было видно, что они ему не верят. И О`Нила это возмущало. Он что-то доказывал им, когда... Когда через открытые двери балкона до него донёсся сперва запах гари, а потом крики. — Это ещё что такое? — изумился Нил и вышел на балкон. Слева от него, через несколько квартир, тоже на четвёртом этаже, из квартиры валили густые клубы дыма. Женщина высовывалась из окна и отчаянно кричала. Рядом с ней виднелась детская головка. Внизу собралась толпа и где-то там вдалеке уже завывали сирены. Вот только, успеют ли они? Будучи в состоянии опьянения, он не заметил, что не просто подошел к перилам, а свесился с них в сторону горящей квартиры. Стакан с недопитым виски выпал из его правой руки, и он, опрокинувшись вперёд, вылетел с балкона четвёртого этажа! Упал он на скамейку, пролетев через ветки довольно густого дерева. Удар был такой силы, что всё померкло в глазах и он на пару секунд потерял сознание. Но лютая боль в опять выбитом левом плече заставила его прийти в себя. Если бы он был абсолютно трезв, то, во-первых, не вывалился бы с балкона. А если бы и вывалился, то, вне всякого сомнения, разбился бы насмерть, но... Но он был пьян, а значит – полностью расслаблен, и это спасло ему жизнь. Вскочив со скамейки, он, придерживая левую руку правой и прижимая её к туловищу, бросился к толпе, собравшейся под балконом горящей квартиры. Женщина на четвёртом этаже отчаянно кричала. Он поставила на подоконник девочку лет семи-восьми. Дым из-за их спин валил чёрной пеленой. А пожарных ещё не было... Люди внизу метались, пытаясь найти что-нибудь такое, что могло сработать подушкой при падении ребёнка с четвёртого этажа. Нил не стал долго раздумывать. Их учили принимать решения мгновенно и выполнять... Он разогнался и ударился левым плечом в дерево! Плечо встало на место, а он упал, застонав от боли. Боль же и не дала ему потерять сознание. Раскидав людей, как кегли, он оказался под самым окном. Потом протянул руки вверх и закричал: — Всем молчать!!! Толпа замерла и замолчала. — Бросайте её вниз! — крикнул он. — Я поймаю. Женщина посмотрела на него сверху и, закричав от ужаса, подняла девочку, перенесла её через подоконник и... Отпустила!... Удар он принял на себя. Руки, конечно, немного помогли. Открыл глаза он уже в больнице. Возле кровати стояло несколько человек. Офицер полиции, медсестра и какой-то человек в дорогом костюме. — Вы были пьяны, — заметила медсестра. — Мы еле смогли вас спасти. Вы понимаете, что обезболивающее не работает вместе с алкоголем? — А вы понимаете?! — вдруг вмешался человек в хорошем костюме. — Он спас ребёнка! И не время сейчас нести эту чушь. — Да, господин мэр, — согласилась медсестра и отошла. — Вы жилец из 48-ой квартиры? — спросил полицейский. — Да, — ответил Нил и вздохнул. Вздохнул и почувствовал — несколько рёбер явно были сломаны. Он посмотрел вниз. На левой руке тоже был гипс. — Вы выпрыгнули, чтобы помочь? Вы сами подбежали и приказали выбросить ребёнка из окна? А если бы вы его не поймали? Вы понимаете, что были бы виновником её смерти? — Офицер, — начал мэр тоном, от которого повеяло таким холодом, что стёкла на окнах вполне себе могли покрыться инеем. — Не кажется ли вам, офицер, — продолжил мэр, — что допрашивать человека после…ЗАКРЫТЬ ▲

.. Мне с детства говорили: «Хорошо учись», — я училась. «Поступи в престижный вуз», — поступила. Закончила с отличием. А теперь сижу в офисе. Зарплата норм, но... я ненавижу эту работу. А знаете, что люблю? Клеить обои. Красить батареи. Делать что-то руками — и получать от этого кайф. Но это ведь «не престижно», да? Так вот, я точно решила: не буду навязывать своему ребёнку, кем быть и что выбирать. Хочет — пусть учится, не хочет — пусть ищет себя. Главное — быть счастливым, а не просто "умным в офисе". Устала жить «как надо». Хочется — просто по-своему. У меня всё.ЗАКРЫТЬ ▲