Василиса уже не в первый раз замечала, что, когда она входила в магазин, женщины резко замолкали.

Первые разы она не придавала этому значения, но на этот раз не сдержалась. Она понимала: если замолкают так, значит, говорят о ком-то из её семьи. Спокойно делая покупки, она лихорадочно подсчитывала в уме, хватит ли денег. Не хотелось при всех просить записать в долг.

Матвей в этом месяце ничего не привёз и сам приехал лишь на один день. Сказал, что на объекте, который они строят, нашли нарушения, и пока их не устранят, зарплаты не видать. Василиса очень переживала за него: как он будет жить в городе без денег? Им-то тут легче: свой огород, хозяйство, да и в магазине Любка в долг запишет. А ему там где взять? Она собрала все деньги, что были дома, и отдала ему. Муж словно смутился: «Не надо». — «Как это не надо? Не бросать же работу, а то вообще ничего не заплатят. Ты за нас не переживай, мы тут продержимся». Матвей сходил в баню, набрал две сумки припасов, сказав, что так будет экономить, а рано утром уехал, оставив Василису в расстроенных чувствах. Но она должна была быть сильной.

Он уехал работать в город, потому что в колхозе платили копейки, а знакомый рассказал, как можно хорошо заработать на стройке. Первые месяцы он часто приезжал и привозил деньги. Не сказать, что намного больше, чем в деревне, но ведь он и сам в городе жил. На эти деньги Василиса собрала ребят в школу, купила материал, чтобы перекрыть крышу. Все ждали, когда Матвею дадут отпуск, чтобы заняться ремонтом. А теперь было непонятно и с отпуском, и с деньгами. Василиса решила поговорить с ним в следующий приезд, чтобы бросал он город и возвращался. Какая это семья, когда дети отца не видят, а она — мужа?

Сложив покупки в сумку, она повернулась к женщинам:
— Ну что? Обидела я вас чем-то?
— Да нет, Василис, что ты!
— Если не обидела, чего за спиной перешёптываетесь? Скажите в глаза, что про меня обсуждаете?

Женщины переглянулись. Маринка, с которой они когда-то в один класс ходили, сказала:
— Давайте расскажем, как есть. Всё равно ей решать, как поступать. Не чужая она нам.

У Василисы заныло внутри. Она сразу поняла, что речь пойдёт о Матвее.
— В общем, про мужа твоего говорим. Не хотели расстраивать, но надо сказать. Ты думаешь, он ездит по работе? Неправда это. Ванька из соседней Павловки с ним работает. Он рассказал, что у Матвея возлюбленная городская. Он уже три месяца даже не в общежитии живёт, а у неё.

Василиса покачнулась, лицо её почернело.
— Не может быть! Не такой мой Матвей. Он много работает, потому что на объекте брак, нарушение. Пока не устранят, зарплату не платят.
— Платят им все, Васька. Ванька в этот приезд отцу мотоцикл купил. Сказал, что на стройке премию дали за то, что раньше сроков идут.

Василиса долго молчала. Признаться, и у неё самой проскальзывали такие мысли, но она гнала их прочь. Муж там голодает, а она о нём такое думает! А теперь выходило, что зря гнала.
— И где она? Ванька ваш не сказал?
— Сказал. Медсестра ихняя, которая на стройке раны обрабатывает. К работе допускает, чтоб пьяный никто не вышел.

Василиса молча направилась к двери. Женщины расступились. Кто-то сказал:
— Ты уж прости за правду-то.

Василиса обернулась и криво ухмыльнулась:
— Что ж вы сразу-то не сказали? Или хотите, чтобы и про ваших мужей вам никто ничего не сказал?

Женщины загалдели, а она вышла на улицу. В голове была одна мысль: не зареветь. Никто не должен видеть. Нужно дойти до дома. Едва переступив порог, она завалилась на пол и забилась в рыданиях. К ней бросились сыновья — десятилетний Мишка и семилетний Пашка.
— Мама! Мам, ты чего?
Но Василиса не могла успокоиться. Наконец она села.
— Завтра в город поеду. Вы тут на хозяйстве. Смотрите, чтобы всё было прибрано.
Мишка насупился:
— Мы не маленькие, сами знаем. А в город зачем?
— Надо! Мало ли что, чтобы я перед тобой отчитывалась?

На следующий день Василиса стояла перед городским домом. С трудом найдя того самого Ваньку на стройке, она еле уговорила его раздобыть адрес, поклявшись никому не говорить, откуда он. Квартира 42. В растерянности она смотрела на несколько одинаковых дверей.
— Вам помочь? — рядом остановился приветливо улыбающийся мужчина чуть постарше её.
— Мне бы понять, в какую дверь. Вот, 42-я нужна.
— А, так это на одной площадке со мной. Пойдёмте, провожу.

Василиса не совсем поняла, при чём тут площадка, но пошла за ним. Он придержал дверь:
— Я сам недавно переехал. Никого тут не знаю. Живут люди в бетонных коробках, стеной разделены, а даже не здороваются. Вот квартира, которая вам нужна.

Василиса остановилась. Руки тряслись, колени дрожали. Она не могла сообразить, что говорить, когда дверь откроется.
— Вам плохо? Вы вдруг бледная такая стали.
— Мне бы водички…
— Сейчас.

Мужчина открыл свою дверь.
— Входите, сейчас принесу.

Он ринулся внутрь, а Василиса, услышав, как открывается нужная дверь, прикрыла его дверь и в щель увидела: на площадку вышел её Матвей — нарядный, а с ним худая высокая дама с волосами, взбитыми как гриб. Василиса распахнула дверь.
— Ну, здравствуй, Матвей!

Тот даже выронил ключи. Дама окинула Василису взглядом и визгливо сказала:
— Матвей, это что такое? Ты же сказал, что всё объяснил в своей деревне!
— Симочка, это недоразумение. Дай мне пару минут, всё улажу. Жди на улице.

Дама зацокала каблуками по ступенькам. Матвей посмотрел на жену:
— Ты чего сюда приехала? Раз адрес узнала, значит, всё рассказали. И чего было ехать?
— Матвей, ты что говоришь? Ты не забыл, что у тебя дети, дом, семья?
— Василиса, у меня теперь другая жизнь. Не похожая на прежнюю. Знаешь, нужно глотнуть свежего воздуха, чтобы понять, что в деревне воняет навозом. И ты тоже воняешь навозом. Так что не приезжай, не нервируй Симу. Можешь на алименты подать, если совести хватит. Я тебе всё оставляю — и дом, и хозяйство.

Василиса покачнулась. Матвей быстро сбежал по лестнице. Она повернулась и увидела мужчину со стаканом воды. Она осторожно взяла его, выпила залпом и стала падать. Каким-то чудом мужчина успел подхватить её.

Василиса очнулась в незнакомом месте и испугалась.
— Ну, пришли в себя? — спросил незнакомый мужчина. — Напугали вы меня. Хотел уже скорую вызывать.
— Простите, пожалуйста, что-то я расклеилась. Пойду, на автобус нужно успеть.
— А во сколько у вас автобус?
— В три часа отходит.
— Так он уже ушёл. Полчаса как.

Василисе стало по-настоящему плохо.
— Как ушёл? У меня же ребята дома одни! Я сказала, что вечером приеду! — она прижала руки к груди. — Господи, что делать-то?
— А вы где живёте? Не переживайте, что-нибудь придумаем. Не все же на свете как ваш муж.
— Семёновка. Деревня. Сорок километров.
— Так это ерунда! Я вас довезу. У меня есть машина, и куплена на честные деньги. Так что не надо на меня так смотреть.

Василиса осторожно устроилась на переднем сиденье.
— Ох, как тут красиво-то всё. Дорогая, небось?
— Не дороже денег. Показывайте направление.

В дороге они незаметно разговорились. Василиса пыталась не расклеиваться и не думать о Матвее. Оказалось, что Андрей Андреевич недавно приехал с Севера, куда уехал молодым выпускником медицинского института. Там жил, женился, но не сложилось. Развёлся и вернулся в родной город.
— Вернулся и понимаю — город не тот. Раньше и день рождения, и свадьбу — всем двором, всей улицей. А сейчас никто ни на кого не взглянет. Все шепотом, чтоб никто ничего не узнал. Честно, даже растерялся. Пенсия у меня северная есть, но жить здесь не хочу. Наверное, сейчас так везде.
— Ну, у нас в деревне всё по-прежнему. Ты ещё ничего не успел сделать, а вся деревня уже знает, чем всё кончится. Вот я сейчас домой еду, а понимаю — все уже знают, где была.
— Нет, быть того не может. Никто же вас не видел, кроме них да меня. А сомневаюсь, что ваш муж будет что-то рассказывать. Его это не красит.

Они только подъехали к калитке, как над забором появилась голова соседки, бабки Марии.
— Василис! Ты, если что, если вдруг появится этот поганый кобель, сразу деда моего клич. Он ему с двух стволов соли в одно место поддаст!

Андрей Андреевич сделал огромные глаза и посмотрел на Василису.
— Откуда?!
— Я ж говорила — деревня.

А бабушка уже разглядывала Андрея и изрекла:
— А что? Молодец. Мужик справный. По глазам видно — не дурак. Машина опять-таки есть.

Василиса шикнула на неё:
— Бабка Мария, вы говорите, говорите, да не заговаривайтесь!

Бабулька скрылась, но они успели услышать:
— Ага, а то бабка Мария не видит, чем всё кончится!

Василисе было так неудобно, что она не могла собраться с силами, чтобы поблагодарить. Когда же она повернулась, Андрей Андреевич стоял и смотрел на небо.
— Как же красиво у вас тут-то!
— Андрей… а может, вы знаете, где тут комнату снять можно? Хоть на несколько дней.

Василиса улыбнулась, увидев бегущих к ней мальчишек, и спросила их:
— Ребята, пустим на постой хорошего человека, который всем всегда готов помочь?

Мальчишки, которые понимали, куда ездила мама и очень боялись её слёз, сначала удивлённо посмотрели, а потом радостно закивали. Они были согласны на всё, лишь бы мама не плакала.

***

Прошло три года. Василиса развешивала бельё во дворе, прислушиваясь, всё ли тихо в коляске, стоявшей в теньке. Мальчишки убежали на речку. Андрей вот-вот должен был вернуться с работы. Он стал очень уважаемым человеком в деревне — фельдшер с высшим образованием, к нему со всех окрестных деревень ехали люди. Он продал городскую квартиру и сделал такой ремонт в доме, что тот стал лучшим в деревне. Оказалось, Андрей дружит с любым инструментом, и мальчишки не отходили от него ни на шаг, всё делая вместе. Бабка Мария на него надышаться не могла: и давление померит, и починит что попросишь. Василиса была счастлива. А когда родилась дочка Настя, думала, что с ума сойдёт от счастья.

— Ну, здравствуй, Вась. Смотрю, неплохо ты тут без меня устроилась.

Василиса резко обернулась, заслонив собой коляску.
— Матвей? Ты что здесь делаешь?
— Как что? Домой вернулся.
— Куда «домой»? Ты сам на суде от своей половины отказался, чтобы алименты не платить.
— Ну, что было — то прошло. Ну, прости, что ли? Покорми мужа с работы.

Василиса почувствовала, как её счастье готово с ней попрощаться. Но тут за Матвеем появился Андрей, а по бокам — мальчишки.
— О, сынки! Ну, идите, папку обнимите! Чего стоите как неродные с каким-то чужим дядькой? Папка вернулся!

Мишка хмыкнул:
— Что-то папка нас своим вниманием последние годы не жаловал.
— Ну, ты ещё поговори мне!

Матвей растерянно смотрел на детей и на Василису.
— Я не понял, что тут происходит?

Тут он увидел коляску, из которой расплакалась Настя. Василиса вытащила дочь и прижала к себе. Андрей посмотрел на неё:
— Идите в дом.

Она спорить не стала. Андрей и мальчишки вошли в дом через полчаса. Судя по их взъерошенным волосам, разговор на улице был интересным.
— Ну, мать, кормить-то нас собираешься? — весело спросил Мишка.

Андрей взял на руки Настю, и его лицо мгновенно стало ласковым и восхищённым. Василиса молчала. Тогда он посмотрел на неё:
— Не переживай. Больше он не приедет. Мне и говорить ничего не пришлось. Парни наши все сами ему объяснили. Молодцы. Я, честно, горжусь ими.

Мальчишки заулыбались. Василиса облегчённо вздохнула.
— Ну что, счастье, не получилось у тебя улететь?