Анна тихо гладила Егора по голове.

— Не плачь. Он уснул, не плачь.
Сын поднял на неё заплаканные глаза.
— А почему мы с ним живём? Мам, давай уедем, а? Далеко, чтобы он нас не нашёл.
— А как же мы жить-то будем?
— Нас ведь никто не будет бить, никто не будет ругать. Значит, будем хорошо жить?
Егор тихо всхлипнул. А в душе Ани поднялась волна отчаяния. Что же она делает? Ладно, сама терпит такое отношение и побои от мужа, но сын-то в чём виноват? Он не виноват, что ему достались такие родители. Она повернулась к Егору.
— Вот что. Давай-ка очень тихо и быстро соберёшь свои вещи. Только те, с которыми не сможешь расстаться. И жди меня.
Егор мигом вытер глаза.
— Мамочка, мы уйдём от него?
— Мы уедем.

Анна тихо вышла из комнаты сына. На весь дом раздавался богатырский храп. Она очень хорошо знала мужа. Теперь он проснётся только к завтрашнему обеду. А за это время можно уехать очень далеко. Тем более сейчас он спокоен и удовлетворён.

Александр был монстром. Жаль, конечно, что Аня поняла это не сразу. Если бы она присмотрелась, проанализировала его поведение до рождения Егора, наверное, поняла бы что-то. Но она была молоденькой, влюблённой девчонкой, которая ничего не замечала. Когда родился Егор и Саша понял, что теперь Анька никуда не денется, стал понемногу показывать своё истинное лицо.

Он выпивал нечасто, раз в неделю, а то и в две, и всегда только один день. Но этого одного дня им хватало надолго. Когда муж выпивал, то становился совершенно другим человеком. Вся грязь, вся жестокость и всё то плохое, что в нём было, вырывалось наружу безостановочно. Он припоминал какие-то несуществующие прегрешения Анны и «учил» её так, что оставались синяки. Потом, когда Егор начал что-то понимать и плакать, когда обижали маму, отец стал «учить» и его. Они жили в страхе, зная, что если даже попытаются что-то рассказать, никто никогда не поверит. Для всех Аня была бездельницей, сидящей на шее мужа, который работал, поднимал бизнес, кормил, одевал и обувал их всё достойно.

Она тихонько прокралась в его кабинет, набрала пароль на сейфе, тихо открыла его. Взяла свои документы и документы сына. Подумала и взяла немного денег. Всё-таки когда-то муж продал её квартиру, которая досталась от государства, чтобы купить этот дом.

Она понятия не имела, куда они поедут. У неё совсем не осталось друзей, потому что общаться с ними ей тоже было запрещено. Как она ни старалась брать только необходимое, набралось две огромные сумки. Они не смогут передвигаться, не привлекая внимания. И тут Аня улыбнулась: у неё есть машина. Да, она пользуется ею раз в год, и она совсем старенькая, но на ходу. А что старенькая — это даже лучше, меньше внимания будут привлекать. Только нужно стараться ехать по таким дорогам, где камер нет.

— Сынок, ты готов?
Егор смотрел на неё испуганно. Для своих шести лет у него был слишком взрослый взгляд.
— Мамочка, я очень хочу взять Мишку. Понимаю, что он большой, но это же друг.
— Ладно, бери. Пойдём.

Анна подхватила сумки. У двери она обернулась, с трудом подавила желание бросить горящую спичку, просто вздохнула и вышла. Егор, когда понял, что они поедут на машине, испуганно сказал:
— Папа же ругаться будет.
— Да пусть ругается. А мы далеко уедем. Это моя машина, а он пусть на своей катается.

Они медленно тронулись со двора. Секунду подумав, Аня повернула налево.
— Мам, а куда поедем?
— Пока не знаю, Егор. Сейчас заедем на заправку, возьмём полный бак и поедем, куда хватит топлива. Ну, а там начнём новую жизнь.
— И папа нас не найдёт?
— Ну, если и найдёт, то точно не скоро. А к тому времени ты уже станешь сильным, большим и сможешь нас защитить.

Егор спокойно вздохнул. Пока Аня заправляла машину, он устроил себе гнёздышко на заднем сиденье, обнял мишку и задремал.

Аня ехала уже четвёртый час. Позади было много километров. Вряд ли Сашка настолько заморочится, чтобы искать их так далеко. Скорее всего, найдёт себе какую-нибудь другую глупышку. Ему это труда не составит.

Она заметила просёлочную дорогу, которая уходила в красивые леса и поля, и решительно свернула туда. Скорее всего, там есть какие-нибудь деревни и посёлки, а там можно снять домик или комнату. Затем она найдёт работу. Есть вариант, что в деревне с официальным трудоустройством всё проще, чем в городе. И тогда у них будет ещё время, если Саша всё-таки надумает их искать.

Она ещё несколько раз сворачивала, запутывая следы, хотя уже была уверена, что не только Саша их не найдёт, но и сами они не выберутся, потому что обратную дорогу Аня не знала точно. Путь становился всё уже. Хотелось уже развернуться, но никак не попадалось подходящее место. Вокруг стеной стоял лес.

Машина вдруг начала чихать. Они как раз выкатились на большую поляну, и машина заглохла. Над лесом вставало солнце. Аня раз за разом поворачивала ключ в замке зажигания, но машина, ещё немного пофыркав, окончательно встала.

— Мам, что-то случилось?
Аня вздохнула.
— Мы, кажется, сломались.

Егор быстро перебрался к ней на переднее сиденье.
— Здорово! Можно устроить пикник в лесу. Мам, а у нас есть с собой еда?
Аня улыбнулась.
— Есть.

Они нарезали колбасы с хлебом и запили всё это водой.
— Ну что? Пойдём, посмотрим, где мы.

Они поднялись на пригорок в самый центр полянки и оттуда увидели дом.
— Ой, мам, смотри, домик из сказки!
— Да, точно, как из сказки.

До домика было прилично. И то, что ей показалось полянкой, дальше, под горой, переходило в большие поля. И где-то там снова начинался лес, и уже там стоял одинокий домик.
— Ладно, пойдём за вещами и к тому дому. Может, там подскажут, кого-то, кто может починить машину. Пойдём.

Они ужасно устали, хоть и останавливались отдохнуть несколько раз. Высокая трава путалась под ногами, к тому же была мокрой. В общем, добрались до дома только к обеду грязные и голодные. А дом был обнесён высоким забором, но ворота были открыты.

— Чего остановились-то? Совсем мальчонку замучили. Заходите.

Аня вздрогнула. Сбоку, в тенечке, стояла женщина. Или бабушка. Понять было невозможно, потому что чёрный платок, которым она была укутана, скрывал половину лица.
— Здравствуйте.
— Я Нина Федоровна. Заходите в дом, парень совсем устал.

Егор и правда устал так, что у него было только одно желание — упасть и уснуть.

В доме всё было именно так, как они и представляли. Единственной современной вещью был электрический чайник, который совсем не вписывался в интерьер. Аня ещё подумала, откуда в лесу электричество? Нина Федоровна тем временем быстро накрывала на стол.
— Что ж вы пошли-то так по траве? Там слева дорога хорошая. Не заметили?
— А, неудивительно.

Женщина сняла платок и оказалась пожилой, но не старушкой. После еды Егор прижался к маме.
— Ты чего, сынок?
— Голова болит.
Аня положила руку ему на лоб.
— Ух, да ты горишь.

Нина Федоровна вздохнула.
— Так, сейчас чайку вам сделаем лечебного.
— Да у меня таблетки есть. Не надо ребёнка всякой химией кормить.

И через десять минут Егор, уложенный на кровати и укутанный одеялом, пил чай. Ему становилось лучше, Аня это видела. Нина Федоровна гладила его по голове и что-то шептала.
— Страха в твоём сыне много.
— Ну да, страха в нас хватает. Вы не приютите нас, пока я найду кого-нибудь, кто посмотрит нашу машину?

Женщина как-то странно на неё взглянула и снова повернулась к Егору. Он вроде бы закрыл глаза, вроде бы хотел уснуть, но всё ворочался и стонал. Тогда Нина Федоровна положила ему на лоб руку и тихонько запела.

Аня вздрогнула и замерла. Эту песенку она слышала всего один раз, но никогда в жизни её не забудет. Когда-то муж, когда очень перепил, стал рассказывать о своей матери. «Она, она, понимаешь, бросила меня…» Дальше шли сплошь нецензурные слова. «А притворялась-то такой, ещё и колыбельную мне маленькому пела». И он даже напел ей эту песню. Аня никогда её не слышала, но запомнила на всю жизнь. Потому что после того, как Саша выкрикнул, что все женщины на свете плохие, он избил её особенно жестоко.

Егор уснул. Аня не шевелилась.
— Ты что, как замороженная? Всё хорошо, с сыном будет. Встанет и не вспомнит, что плохо было. Это песня, колыбельная.
— Что, простите, у вас есть сын?

Нина Федоровна помрачнела.
— Был когда-то, но давно уж нет.
— Он умер?
— Для меня — да. Его Саша зовут?

Женщина дёрнулась, посмотрела на Егора, на Аню.
— Господи, а я-то думаю, кого он мне так напоминает? Ты зачем сюда приехала? — Она встала и зло посмотрела на Аню. — Он забрал у меня всё: мужа, деньги, жизнь. Что вам ещё нужно?
— Мы сбежали от него. Просто ехали, куда глаза глядят, лишь бы он нас не нашёл. Но если вам неприятно находиться рядом, то мы уйдём.

Женщина устало опустилась.
— Я так надеялась, что никогда не услышу о нём. Он же монстр. И да, он был нам неродным сыном. Мы с мужем усыновили его, когда поняли, что деток у нас не будет. Саша маленьким хорошим мальчиком был. Он случайно убил отца, но это его не расстроило, а лишь рассмешило. Он издевался надо мной. Я прокляла его. Сказала, чтобы он больше никогда не встречался на моём пути, иначе он сам сдохнет.
— И он поверил?
— Да. Видишь ли, я, как бы тебе объяснить… я лечу людей руками, травами, словами. Но могу и покалечить. Он хотел, чтобы я делала это по его указке и за большие деньги.

Аня закрыла лицо руками. Нина Федоровна мягко сказала:
— Не бойся, он не будет вас искать. Он трус и обижает только тех, кто не может дать ему отпор. Если бы ты хоть раз врезала ему сковородкой, он бы больше никогда не тронул тебя.

Прошла неделя. Егор называл Нину Федоровну бабушкой и просто ходил за ней след в след. Он восхищался всем, что она делала или показывала ему. Аня же занималась домом и огородом. Нина Федоровна иногда говорила: «Анют, да отдохни, ты! Мне вот даже стыдно, всю работу по дому у меня отобрала». Аня только смеялась: «А мне в радость».

Нина Федоровна сказала ей, что неподалёку, если через мостик идти, будет большой посёлок, и как только Аня придёт в себя, нужно будет сходить, записать Егора в школу и там можно узнать насчёт работы.

А как-то под вечер во дворе появился молодой мужчина.
— Привет, тётя Нин!
— О, Коля, давно тебя жду!
— Ай, умеешь ты, тётя Нин, мужское самолюбие потешить! Ну и зачем я тебе понадобился?
— А ты, Коль, умеешь на похвалы напроситься! Ну, знаешь же, что мне тут без тебя никак! Машинку посмотреть нужно. Вот у Анечки сломалась.

Николай удивлённо посмотрел на Анну. Хотел, видимо, спросить, кто да откуда, но спросил другое:
— И где же ваша машина, мадам?
Аня улыбнулась:
— Там, на той стороне поля.

Машину к дому Николай пригнал через два дня.
— Ох уж эти женщины!
Аня смущённо посматривала на Николая, а Нина Федоровна — хитро. Егор же был в восхищении, потому что за два дня дядя Коля сделал ему настоящего воздушного змея, притащил откуда-то велосипед и ещё пообещал научить ловить рыбу.

К Нине Федоровне время от времени приезжали какие-то люди, и чтобы не мешать, они уходили к речке. В последнее время к ним всё чаще присоединялся Николай. Аня в конце концов не выдержала и спросила:
— А как вы догадываетесь, когда мы здесь?
Он посмотрел на неё и серьёзно сказал:
— Чувствую сердцем.
Аня смутилась, отвернулась. Николай легонько тронул её за руку и рассмеялся:
— Да просто тётка Нина принимает посетителей только в определённые дни и в определённое время.
Аня расхохоталась вместе с ним. Николай замолчал, а потом, не глядя на неё, сказал:
— Но про сердце я не соврал. Если бы мне не нравилось рядом с вами, я бы не приходил.

Они сидели, молчали, наблюдали за Егором. И оба думали о том, что, похоже, вот-вот их жизнь сделает новый виток.

А уже через полгода они поженились. Свадебным подарком для Ани стало неожиданное поступление крупной суммы на счёт. Деньги были от бывшего мужа. Как оказалось, Нина Федоровна всё-таки съездила к сыну один раз, предупредив его, что, кроме развода, он должен выплатить Ане положенную половину и компенсацию за свои издевательства. Иначе… Что именно его ждало, он уточнять не стал.