Сын ещё спал, уткнувшись носом в подушку. «Пусть поспит подольше», — подумал отец. Сегодня мальчику предстояла непростая ночь — придётся снова идти с отцом на смену в больницу.

Соседка Анна Петровна, которая обычно присматривала за Ванькой, уехала к родственникам на майские праздники. Оставлять семилетнего ребёнка одного на целую ночь было немыслимо. К счастью, сейчас в больнице не было начальства, и Валера мог спокойно взять сына с собой. В подсобке стоял старенький телевизор — не новый, конечно, но работал исправно. Можно было взять альбом для рисования. Ванька найдёт чем себя занять.

Поменяться сменами Валера не мог — в праздничные дни платили двойной тариф, а деньги были нужны позарез. У него висел кредит. Не просто кредит — кредитище, как он сам его называл.

С утра и до пяти вечера Валера работал на шиномонтаже, а по вечерам через ночь подрабатывал санитаром в городской больнице. Кредит он взял пять лет назад на лечение жены Тамары, но оно не помогло. Тамары не стало два года назад, а долг остался — тяжким грузом на плечах вдовца.

Помимо выплат по кредиту нужно было растить сына. О Ваньке Валера думал даже больше, чем о долгах. В этом году мальчик шёл в первый класс, и предстояло столько всего купить, что подумать страшно: форму, ранец, учебники, тетради…

Ваньку Валера брал с собой на ночные смены не раз. Начальство в ночное время не появлялось, а мальчик вёл себя тихо, как мышонок. Медсёстры и санитарки его знали и даже баловали конфетами и пирожками. Ванька хоть и был маленьким, всё понимал: папе нужно работать, чтобы они могли жить.

В шиномонтаже сегодня у Валеры был выходной. Он занялся домашними делами: стиркой, уборкой, готовкой. Больше некому было этим заниматься.

— Пап, привет! — Ванька заглянул на кухню, растирая сонные глаза. — А ты дома сегодня?

— Привет, дружок. Да, но в ночь мы с тобой идём работать в больницу.

Ванька улыбнулся во весь рот:

— Здорово! А то дома так скучно.

— А в больнице-то что, весело? — усмехнулся Валера.

— Ну там же Катя, Марина, тётя Люба, — серьёзно ответил мальчик.

Валера рассмеялся. Прикормили Ваньку женщины: кто конфеткой, кто пирожком, кто доброй сказкой на ночь.

Время до вечера пролетело незаметно. Валера удовлетворённо осмотрел сияющую чистотой маленькую двухкомнатную квартиру, и они с сыном вышли из дома. Идти было недалеко — всего десять минут пешком. Валера специально искал работу поблизости от дома, чтобы в случае чего можно было быстро добежать, если вдруг что-нибудь случится с Ванькой.

Пока шли по вечерним улицам, Валера вспомнил, как три года назад пришёл устраиваться в больницу. Заведующая отделением тогда так странно на него посмотрела:

— У нас никогда не было санитара-мужчины. И что, полы мыть будете?

Валера пожал плечами:

— А что в этом такого? Дома же я мою полы. Вот так сложилась жизнь, что именно эта работа подходит как подработка к основной.

Женщина кивнула, оценивающе глядя на него:

— Я так понимаю, вы не пьющий, не из социально неблагополучных?

— Нет, у меня маленький сын, я его один воспитываю. Жена умерла два года назад. Нужна подработка к основной работе — на шиномонтаже.

— Вы приняты, — она внимательно посмотрела на него. — Не в моих силах отменить испытательный срок, так что извините.

— Ничего страшного, я не против.

— А с ребёнком есть кому оставаться?

— Соседка, пожилая женщина, присматривает. Она в прошлом учитель, так что сплошные плюсы.

— Приятно было познакомиться. А если что-то понадобится, не стесняйтесь, обращайтесь.

Первое время на Валеру все смотрели с удивлением, но постепенно не только привыкли, но и вовсю стали пользоваться тем, что он мужчина. Валеру просили то тяжёлое переставить, то что-то прикрутить, то сантехнику починить. Он уже и сам смеялся, что работает санитаром, сантехником и грузчиком в одном лице.

Характер у него был лёгкий, незлобивый. Валера быстро подружился со всеми. А когда познакомил коллектив с Ванькой, у женщин окончательно проснулся материнский инстинкт.

Они вошли через чёрный ход, как обычно. Нужно было сначала узнать, кто на смене, чтобы понимать: можно Ваньке свободно выходить из подсобки или лучше сидеть тихо. Была пара докторов, которые к присутствию ребёнка в больнице относились крайне негативно. Что ж, их можно было понять — всё-таки лечебное учреждение. Валера не обижался.

Сегодня дежурил Семён Андреевич Ковалёв — их участковый врач. Замечательный человек, который даже научил Ваньку играть в шахматы. Мальчик слушал доктора открыв рот, не просто восхищался — боготворил его.

— Валер, как здорово, что я тебя увидел! — встретил их Семён Андреевич. — Послушай, сегодня Васильевна не вышла. Случилось у неё что-то. Придётся тебе и её крыло сегодня взять. Ну как ты понимаешь, в зарплате это тоже отразится.

— Да, без проблем, Семён Андреевич.

— Только там же сплошь элита лежит, — предупредил доктор.

Семён Андреевич поправил очки на носу:

— И что? Или ты думаешь, что больная элита чем-то отличается от больных простых людей? Эх, Валера, болезнь, как и смерть, ставит всех на одну планку. Понял?

— Понял, Семён Андреевич.

— Ну тогда всё будет нормально. А я и не сомневался, — доктор улыбнулся. — Кстати, там в одной из палат женщина лежит, пациентка нашего Олега.

Валера невольно усмехнулся. Олег Ветров — новый, молодой и очень предприимчивый врач, который сразу всех приучал: «Хотите жить — кладите в карман». Никто не мог поставить его на место, потому что новоиспечённый доктор приходился каким-то дальним родственником главному врачу.

— Она какая-то очень состоятельная дама, — продолжал Семён Андреевич. — Не могу понять, правда, что она делает в нашей обычной больнице. Так вот, ты там потише. Я так понимаю, она совсем умирает. К ней даже муж почти не ходит. Ну, история не моя. Олег к ней никого не подпускает.

Валера кивнул. Он уже слышал про эту даму — о ней в больнице говорили много. Все как один считали, что не просто так её муж привёз именно сюда и доверил лечение именно Олегу — врачу, который за деньги и мать родную продаст. Но всё это были разговоры и домыслы. Сплетням Валера не верил и старался не обращать на них внимания.

Ванька уже устроился перед телевизором в подсобке. Других людей там не было.

— Пап, там сегодня случайно не Семён Андреевич работает? — спросил мальчик с надеждой.

— Он. А как ты догадался?

— Нет, я не знал, — Ванька достал из кармана сложенный листок. — Просто я тут в журнале нашёл несколько интересных ходов в шахматах и подумал, что теперь-то я его точно обыграю!

Валерий рассмеялся:

— Ох уж эти ваши соревнования! Всё, мне работать пора. А ты сиди тут тихо.

— Да знаю, пап. Чтобы меня никто не видел и не слышал.

— Точно так.

— Да не переживай, уже Марина приходила, — Ванька поднял пакет с конфетами и пакет с пирожками.

Валера только глаза закатил. Сын рассмеялся и уставился в экран телевизора, показывая папе, что всё — он свободен.

Валера переделал всю работу в своём крыле за два часа, заглянул к Ване, но тот даже не заметил его. «Интересно, что он там такое смотрит? — подумал отец. — Ай, лучше даже не знать. А то мне как отцу придётся прочитать нотацию, выключить какой-нибудь взрослый фильм, и что потом? Спать Ванька не ляжет, а значит, придётся брать его с собой в элитное крыло. Потом кто-нибудь донесёт Олегу — и всё, прощай подработка».

Валера прибрался в коридорах, потом во всех палатах, кроме той, в которой лежала та самая загадочная состоятельная женщина. Он уже потянулся к ручке двери её палаты, как вдруг увидел в конце коридора сына.

— Вань, ты что? Я же просил тебя сидеть на месте!

— Пап, там фильм оказался страшным, — виноватым голосом ответил мальчик. — Я его выключил, а тебя всё нет и нет. Вот и пошёл искать. Можно я с тобой?

— Вань…

— Пап, я тихо-тихо. Ну честно!

Валера растерянно осмотрелся по сторонам.

— Ладно. Похоже, никого нет. Никто никому не скажет. Будем надеяться.

Он приоткрыл дверь палаты, и они с сыном вошли внутрь.

Там стояла только одна кровать. На ней неподвижно лежала женщина. Рядом тихо пищали медицинские аппараты. Ванька завороженно смотрел на всё это.

— Ой, пап, а что это такое? — прошептал он.

— Тише, Вань. Тётя очень сильно больна, и без этих приборов она может умереть.

Ванька кивнул, присел на краешек дивана и молча наблюдал за пациенткой. Она не была старухой. Конечно, точный возраст определить было трудно — глаза закрыты, волосы растрёпаны, — но явно не пожилая женщина, лет сорока, не больше.

Валера, моя пол, тоже обратил внимание, что это совсем не старуха, хотя он именно так и представлял её по рассказам.

— Пап, смотри! — Ванька вытянул из-под кровати листок бумаги. — Видимо, он туда упал.

— Вань! — Валера осторожно взял листок.

Это оказалось завещание. Он невольно пробежался глазами по тексту. Женщина по имени Анна Сергеевна Воронова всё своё имущество в случае смерти завещала мужу. Что ж, вполне обычно и понятно.

Валера уже потянулся положить листок на тумбочку, но тут заметил, что с другой стороны что-то написано крупными буквами. Он перевернул бумагу.

Неровными, большими, дрожащими буквами было выведено: **«ПОМОГИТЕ! ОНИ УБИВАЮТ МЕНЯ ЛЕКАРСТВАМИ!»**

Валера открыл рот от изумления, постоял так несколько секунд, потом сунул листок себе в карман, взял Ваню за руку и быстро пошёл в сторону кабинета Семёна Андреевича. Этот человек был мудрым и опытным — он поймёт, что делать.

Ванька всю дорогу молчал. Он понимал, что происходит что-то очень важное, потому что у папы брови сдвинуты на переносице и он явно торопится.

Семён Андреевич поднял на них глаза от бумаг. Увидев Ваню, улыбнулся:

— Ой, Вань, а я ещё тут с бумажками не успел закончить. Подождёшь немного?

Валера кивнул сыну на стул у стены, а сам подошёл к доктору вплотную.

— Семён Андреевич, мы и по другому поводу, — тихо сказал он.

— Случилось что-то?

— Я убирался у той женщины, а Ванька вот под кроватью нашёл… — Он протянул листок.

Доктор взял бумагу, посмотрел на завещание:

— Ну, завещание выронили, наверное. Там же убираются два раза в день. И что?

— Вы переверните.

Семён Андреевич перевернул листок. Лицо его изменилось.

— Ничего себе… Погоди, погоди. Это что получается? Она ещё в сознании? В уме? Ну если это писала она. Но ей же такие препараты назначены… — Доктор резко поднялся. — Пойдём-ка.

Они быстро вошли в палату, где лежала умирающая миллионерша.

— Анна Сергеевна, если вы нас слышите, дайте знать, — твёрдо, но мягко произнёс Семён Андреевич. — Мы хотим вам помочь. Вашего врача и мужа сейчас в больнице нет.

И тут произошло невероятное.

Эта женщина, которая лежала при смерти неподвижно уже несколько недель, медленно открыла глаза.

— Помогите… помогите мне, — прошептала она еле слышно. — Я специально делаю вид, что не прихожу в себя, чтобы мне больше не кололи эти уколы. Это ужасно… Я после них умираю…

Она, видимо, очень устала от усилия, потому что прикрыла глаза и тяжело, прерывисто задышала.

А Семён Андреевич кинулся к приборам, что-то долго изучал на мониторах, проверял показания, потом один за другим начал их выключать. Ничего не изменилось — все показатели оставались стабильными.

И тут доктор негромко, но очень выразительно выругался:

— Они все работали вхолостую! Это имитация! — Он посмотрел на Валеру потрясённым взглядом. — Она просто спала под седативными препаратами, а её уже фактически хоронили!

Валера чуть не упал. Он впервые видел такое вопиющее преступление.

Семён Андреевич посмотрел на часы:

— У нас ещё пять часов до утра, чтобы что-то придумать. Надо её спрятать. Да так, чтобы вообще никто не знал. Никто! Валер, готовь каталку. Я пойду всем задания дам, чтобы никто не появлялся на этом этаже.

— И куда мы её?..

— Не знаю. Нужно какое-то безопасное место.

Ванька робко дёрнул папу за рукав:

— А мы же недалеко живём…

Семён Андреевич посмотрел на мальчика, потом на Валеру. В глазах доктора мелькнуло уважение.

— Если согласишься… С ней будет врач. Мой врач. Я знаю, кому можно доверять.

Санитары менялись раньше, чем врачи. Так что Валера ушёл домой ещё до того, как в больнице начался настоящий армагеддон.

Семён Андреевич не только спрятал женщину, но и нашёл пустые ампулы сильнодействующих препаратов, которые Олег небрежно выбрасывал прямо в кабинетный мусор, будучи абсолютно уверен, что ему ничего не грозит.

Главный врач рвал и метал, грозился отдать под суд Семёна Андреевича за самоуправство. А тот молчал, спокойно выслушивая тираду.

Наконец, когда начальник отчасти выдохся, Семён невозмутимо спросил:

— Кем вам доводится Олег Ветров?

Главный удивлённо посмотрел на него:

— А это имеет какое-то значение?

— Да. Просто интересно: вас двоих посадят или всё-таки его одного?

Главный врач не стал бы главным, если бы не обладал острым умом. Он внимательно, изучающе посмотрел на Семёна.

— В принципе никем особенным. Зять сестры жены. Дальняя родня. Рассказывай, что там у тебя.

Семён опустил только некоторые подробности — про Ваньку и про то, что женщина сейчас в квартире Валеры. Остальное изложил подробно.

Главный врач постучал пальцами по столу, обдумывая ситуацию.

— Щенок… Я ему работу дал, карьеру, а он меня подставить решил. Где сейчас пациентка?

— Под надёжным присмотром. В безопасности.

— Хорошо. Тогда вызываю полицию. Немедленно.

В дверь квартиры Валеры позвонили только к вечеру следующего дня. Он посмотрел в глазок и увидел Семёна Андреевича, главного врача и двоих полицейских в форме. Открыл дверь с замирающим сердцем.

— Здравствуйте.

Семён Андреевич первым делом спросил:

— Ну как она?

Валера не сдержал улыбки:

— Намного лучше. По крайней мере, теперь я точно знаю, что мои обои — это ужас и их нужно срочно переклеить.

Главный врач удивлённо приподнял брови, а Семён Андреевич понимающе улыбнулся.

— Капельницы работают?

— Да, ваш доктор всё контролирует.

Через два месяца состоялся суд. Олега Ветрова и мужа Анны приговорили к длительным срокам лишения свободы за покушение на убийство и мошенничество в особо крупном размере. Выяснилось, что они действовали в сговоре, планируя завладеть состоянием женщины.

Всё это время Анна жила у Валеры. Она сказала, что очень не хочет возвращаться в свой дом, который стал для неё местом предательства и опасности. Спросила робко, не стеснит ли их, если она поживёт на диване, пока не продаст старый дом и не купит новый.

Ванька сразу запрыгал и закричал радостно:

— Ура! Анна остаётся с нами!

А Валера… Валера покраснел как школьник. Он и сам не понимал толком, что за странные чувства с ним происходят. Его даже не раздражало то, что в квартире постоянно какие-то мастера делают ремонт, что появляются нелепые, казалось бы, совершенно ненужные декоративные вещи. Его вообще ничего не раздражало — кроме непривычного волнения, которое росло и крепло внутри каждый день.

Новый дом Анна купила только через полгода. Всё никак руки не доходили: то Ваню в школу собрать надо, то на её новой фирме дел невпроворот. Правда, переехала она в новый дом не одна, а сразу с Ваней и Валерой.

Впрочем, это уже совсем другая история.

Иногда одно маленькое доброе дело может изменить судьбы нескольких людей. Валера просто хотел заработать на жизнь сыну. Ванька случайно нашёл записку под кроватью. Семён Андреевич не побоялся поверить и действовать.

И жизнь всех троих — отца, сына и женщины, которую они спасли, — изменила навсегда.
Потому что доброта, смелость и человечность всегда сильнее зла.