Чтобы добить свою угасающую жену, продал полдома зеку… А приехав через год за наследством, похолодел

«Когда ты уже сдохнешь», — хлопнув дверью, пробурчал Борис и вышел из спальни.
За дверями осталась жена, которую мучил непроходящий кашель. Всего за год семейной жизни она превратилась из цветущей молодой девушки в обтянутый кожей скелет.

В посёлке городского типа, где они жили, была маленькая больничка с двумя докторами: фельдшером и ветеринаром. Второй ценился больше. Фельдшер разводил руками на болезнь Лизы, он перепробовал уже всё: микстуры от кашля, горчичники, листья подорожника, ромашку и крапиву. Заставлял Лизу через день париться в бане, но ничего не помогало. Ей становилось только хуже.

— Что ж ты мне не сказала, что вся больная насквозь! — с пеной у рта разорялся муж.
— Я раньше ничем не болела, — оправдывалась Лиза.
Она и сама не понимала, что с ней происходит. Всегда была здоровой, жизнерадостной, но как будто замужество её подкосило.
— Сглазили, — вынесли вердикт односельчанки, собираясь посудачить в сельском магазине или возле колонки.

Лиза вышла замуж в двадцать лет за Бориса, который был старше её на два года. Смазливый и разговорчивый, он умел запутать девчонкам мозги. Лиза не стала исключением.
Борис приехал из города в их посёлок, как он сказал, «чтобы влить в это захолустье свежую кровь». Устроился шофёром на хлебный фургон. Развозил хлеб с пекарни по магазинам.

— Гордись, жена, какой у тебя муж незаменимый! Никуда без меня! А случись что со мной, все без хлеба останетесь! — хвастался он над сельчанами, пуская пыль в глаза.
— Да уж, какой мужик редкий, золотой достался! — верили и вздыхали бабы, а потом шли пилить своих мужиков.

А Лизе было хорошо и в своём доме, она не хотела никуда выезжать, да ещё эта болячка прицепилась. С каждым днём Лиза слабела, к кашлю добавился насморк. Иногда она просыпалась ночью оттого, что не могла дышать носом. Вскакивала от страха, что задыхается, отчего Борис просыпался и начинал ворчать.

— Да что ты прыгаешь всю ночь? Мне вставать рано, а я уснуть из-за тебя не могу! — разорялся он.
Но только его голова касалась подушки, как храп заполнял комнату.
— Спи, я на диван пойду.
Лиза вставала и уходила в другую комнату. Остаток ночи проходил более-менее спокойно, правда, наутро Лиза просыпалась с головной болью и слабостью, но зато хотя бы могла дышать.

Работала она в сельской библиотеке, выдавала книги, заполняла формуляры, выписывала журналы на деньги, которые выдавал ей председатель сельсовета. Несмотря на то, что народ здесь был работящий и занятой, книжки в библиотеке сельчане брали исправно. Все хотели быть начитанными и блеснуть своей эрудицией перед соседями возле всё той же колонки.

Хоть и не трудной была у Лизы работа, но дома она валилась без сил. Борис приходил домой раньше, развезёт с утра буханки с хлебом — и свободен. Сидит, ждёт, когда Лиза домой придёт, поесть приготовит, да и его персону накормит.

— Борис, ну ты хоть картошки к моему приходу почисти, самому ведь дольше ждать потом, — сокрушалась она.
— Здрасьте, приехали. Ты что ли буханки с хлебом целый день таскала и надрывалась? Я имею вообще право на отдых?
Муж ещё и пристыдить мог, хотя Лиза знала: он даже из машины не выходит, бабы сами разгружают всё в магазинах, а на пекарне грузчик есть. Знала, да только спорить с ним сил у неё не было.

К вечеру же кашель усиливался, глаза краснели, да ещё и сыпь какая-то стала появляться на теле.
— Слушай, ты не заразная в случае чего? — увидел как-то Борис красные точки на спине у Лизы, когда утром она одевалась на работу. — Этого мне ещё не хватало.
Муж хлопнул дверью и выскочил из дома, даже не позавтракав. С этого дня он стал подрабатывать в ночные смены.
— Просили в ночь выйти, чтоб к утру уже хлеб в магазине был, — отводя глаза, врал он Лизе, но иногда, по несколько дней, а то и недель, оставался дома на ночь.

В такие дни она просто задыхалась. Он доводил её своими придирками и нравоучениями, и кашель выворачивал её наизнанку. Лиза похудела, под глазами залегли тёмные круги.
— Ну чисто покойница, — сокрушались соседки, провожая её взглядом до библиотеки.

— Лиза, может, в город съездим, а? — подруга Света не знала, как помочь ей. — Там нормальные доктора тебя посмотрят, а не этот наш Пилюлькин, — кивала она на больничку.
— Да что они сделают, доктора эти, — отнекивалась Лиза. — Отлежусь и полегчает.
Светка только головой качала.
— Лиз, не хотела тебе говорить, но Бориса твоего с какой-то девицей из города видели. Приезжала тут на уборочный отряд. Правда, бабы и приболтнуть могут, так что точно не знаю.
Лиза усмехнулась. Она уже давно заметила изменения в поведении мужа, да и пару раз на рубашке след от помады находила. Правда, рубашки он теперь почему-то сам стирать стал.

— Ты ж без сил, вот, забочусь о тебе, рубашки сам стираю.
А то, что свитер и штаны Лиза продолжала стирать, об этом он скромно умолчал.
Но вот стало ей совсем худо. Лежала второй день, не вставая. Её лихорадило, кашель сотрясал всё её истощённое тело. Красные глаза слезились, и всё покрылось сыпью.

— Так когда ж ты уже сдохнешь? — Борис не мог больше выносить жену, да и новая пассия, слухи о которой оказались правдой, требовала проводить больше времени с ней, а ещё лучше уехать в город.
Но в город он поехать не мог, потому что все рассказы о его квартире были всего лишь выдумкой. Не было у него ничего. Со старой работы его выгнали с волчьим билетом за то, что сливал горючее из машины, на которой работал, а потом продавал на сторону. Потому и пришлось ему бежать из города. А тут как раз Лиза подвернулась, наивная сельская дурочка. Ещё и полдома на него переписала, доставшегося ей от бабки.

— Проходи, мужик, это твоя часть дома, — услышала Лиза голос мужа в коридоре.
— Хороший, добротный… — в ответ раздался незнакомый голос.
— А кто во второй части живёт?
— Да, старуха одна больная, скоро Богу душу отдаст, — Борис не стеснялся в выражениях. — Ну что, берёшь?
— Беру, — послышался шелест денег.

Потом они ударили по рукам, и дверь хлопнула.
— Ушли, — решила Лиза и попробовала встать.
Она оступилась, стала падать, задев стул. На грохот в комнату вбежал незнакомец.
2 часть –