Группы МОИ НОВОСТИ

13 июля 2025 в 10:43

на сайт, и вы сможете вступить в группу.

СЕМЬЯ пропала в горах ЯКУТИИ, а через 3 НЕДЕЛИ лесная камера ЗАПЕЧАТЛЕЛА неожиданное.

Семья из четырёх человек пропала во время похода в горы. Их считали жертвами трагической аварии. Но через три недели камера, установленная для наблюдения за дикой природой, запечатлела нечто, заставившее всех задуматься, что же произошло на самом деле.

Ветер завывал над Национальным парком «Ледники Якутии», неся с собой обещания очередного холодного фронта. Наталья Фёдорова сошла с подъёмника, её потрёпанные походные ботинки хрустели по утрамбованному снегу. В свои шестьдесят семь лет её шаги были размеренными, но уверенными, походка человека, который десятилетиями покорял эти горы. Её глаза, всё ещё острые, несмотря на возраст, внимательно изучали туманный горный путь впереди. Видимость была плохой, но это её не беспокоило. Она знала эти тропы лучше большинства. Ходила по ним, учила на них, спасала людей на них более тридцати лет, работая лесником парка и инструктором по выживанию в дикой природе.

Она поправила рюкзак и направилась к деревянному домику, который служил промежуточным пунктом для туристов. Его деревянная конструкция стойко держалась на склоне горы, из трубы вился дым. Сбросив тяжёлый рюкзак в прихожей и отряхнув снег с ботинок, она заметила знакомое лицо за стойкой.

«Госпожа Фёдорова?» — лицо местного работника просияло от узнавания. — «Не ожидал увидеть вас так скоро».

«Здравствуй, Олег», — отозвалась Наташа, её голос был полон решимости.

Олег наклонился ближе, понизив голос. «Есть какие-нибудь новости о вашей семье?» Наташа покачала головой, морщины вокруг её глаз углубились. Для большинства посетителей она была Наташей, «старушка-лесник», легендой среди сотрудников парка и постоянных туристов. Её репутация, заработанная за три десятилетия службы, только укрепилась благодаря проведению женских курсов по выживанию в дикой природе после выхода на пенсию.

«Пока нет, — ответила она, расстёгивая куртку. — Поэтому я вернулась».

Олег кивнул с серьёзным видом. Все в посёлке знали о трагедии семьи Фёдоровых. Денис, сын Наташи, вместе со своей женой Ириной и их дочерьми-близнецами Анной и Екатериной пропали почти месяц назад. Обычный поход на выходные превратился в кошмар для любой семьи. Наташа достала из рюкзака стопку листовок о пропавших без вести. На верхней была фотография улыбающейся семьи из четырёх человек. Денис в своей плотной зелёной толстовке, Ирина с тёплой улыбкой и близнецы Анна в ярко-жёлтом, а Катя в фиолетовом. Их одинаковые улыбки обнажали пробелы там, где выпали молочные зубы.

«Я хотела повесить эти листовки, заменить старые, — сказала она, протягивая стопку, — в домике и на началах троп».

«Конечно, — без колебаний ответил Олег. — Что-нибудь ещё нужно? Управляющий уже дал добро. Он сказал, чтобы я передал: если нужно что-то ещё, просто скажите».

«Спасибо», — поблагодарила Наташа, тронутая добротой, проявленной к ней в это тяжёлое время. Двигаясь по домику, прикрепляя листовки к доскам объявлений и у входов, Наташа не могла не прокручивать в голове события того дня. Это было обычное субботнее утро, когда Денис позвонил, приглашая её присоединиться к их походу. «Давай, мама, — сказал он игриво по телефону. — Девочки всю неделю просили твоей истории».

Она хотела пойти, почти отменила другие планы, но благотворительное мероприятие, на которое она записалась несколько месяцев назад, нельзя было перенести. Это был сбор средств на обучение выживанию в дикой природе для малообеспеченной молодёжи — дело, близкое её сердцу. «В следующий раз, — пообещала она, — сделайте побольше фотографий для меня». И они сделали. В полдень, когда она устанавливала стенды на благотворительном мероприятии, её телефон завибрировал от сообщения Дениса. Это был идеальный семейный портрет, все четверо широко улыбались на фоне гор.

Наташа улыбнулась, заметив, что они сфотографировались в том же месте, что и всегда. Ирина однажды упомянула, что хочет создать что-то вроде таймлапса, показывающего, как девочки растут на фоне неизменных гор. Это казалось такой милой, сентиментальной идеей. Часами позже, когда мероприятие закончилось, и Наташа вернулась домой, она заметила несколько пропущенных звонков от Дениса. Было и текстовое сообщение: «Погода портится. Сокращаем поход. Поговорим позже». Она тут же попыталась перезвонить, но звонок сразу ушёл на голосовую почту. Телефон Ирины тоже не отвечал. Сначала Наташа уговаривала себя не волноваться. Сотовая связь в некоторых частях парка была ненадёжной, но когда наступил вечер, а они всё ещё не вернулись, беспокойство переросло в страх.

Той ночью она позвонила в полицию. К утру поисковые группы прочёсывали наиболее часто используемые тропы. Добровольцы из местных жителей собрались толпами, многие из них помнили Дениса ещё мальчиком, бегающим за своей матерью по безопасным тропам. После недели интенсивных поисков с вертолётами, осматривающими местность сверху, и командами пеших поисковиков внизу, полиция начала озвучивать то, что Наташа отказывалась принимать. Вероятность найти их живыми уменьшалась с каждым днём.

«Госпожа Фёдорова, — мягко сказал координатор поисков, — мы обследовали все вероятные районы. С учётом погодных систем, которые прошли, мне жаль, но мы должны рассмотреть возможность трагической аварии». Но Наташа знала своего сына. Денис был опытным в этих горах, вырос с уважением к их опасностям. Он никогда бы не подверг свою семью риску. Что-то ещё произошло, что-то большее, чем простая авария в походе. Поэтому, несмотря на то, что полиция сократила поисковые усилия, Наташа вернулась в горы. Если никто другой не найдёт её семью, она сделает это сама.

Когда она вышла на улицу, чтобы повесить ещё листовок на началах троп, её пальцы замёрзли от холода. Она тщательно закрепляла каждую листовку, чтобы их не сорвал ветер. С каждой из них она думала о последней фотографии Дениса, улыбающейся семьи, не подозревающей, что ждёт впереди. Молодая пара прошла мимо, их взгляды задержались на листовке, затем переместились на лицо Наташи, с узнаванием и жалостью. За последние недели она привыкла к таким взглядам, но жалость не найдёт её семью. Решимость, вот что поможет. Закрепив листовки на главном начале тропы, Наташа посмотрела на гору, её вершина была скрыта облаками. Где-то там, наверху, ждали ответы, и она найдёт их, чего бы это ни стоило.

Наташа продолжала методично развешивать листовки о пропавших без вести вдоль тропы, останавливая проходящих туристов и спрашивая, не видели ли они её семью. Каждая беседа следовала одному и тому же сценарию: сочувствующие взгляды, покачивание головой, бормотание надежд на счастливый конец. После двадцатого «нет, извините», Наташа почти смирилась с ещё одним днём разочарований.

Но затем, когда она прикрепляла листовку к указателю тропы, примерно в трёх километрах от начала, из-за деревьев справа появилась фигура. Мужчина лет пятидесяти, одетый в камуфляж и ярко-оранжевый жилет безопасности, приближался к ней решительными шагами. «Простите, — крикнул он, его дыхание было видно в холодном воздухе. — Можно взять одну из этих?»

Наташа обернулась, внимательно его разглядывая. У него был обветренный вид человека, который проводит больше времени на природе, чем в помещении, густая борода с проседью и настороженные глаза, которые, казалось, фиксировали всё вокруг. «Конечно», — ответила она, протягивая ему листовку.

«Меня зовут Дмитрий Орлов, — сказал он, протягивая руку в перчатке. — Местный охотник, хожу в эти горы тридцать лет».

Наташа пожала ему руку. «Наталья Фёдорова, друзья зовут меня Наташа, не видела вас тут за все свои годы». В его глазах мелькнуло узнавание. «Это вы. А я наоборот — много слышал о вас за эти годы. Уважаю, что вы сделали для парка».

Дмитрий внимательно изучил листовку, его брови нахмурились. «Когда, вы сказали, они пропали? Три недели назад. Почти месяц уже». Дмитрий полез в карман куртки и достал небольшое устройство. «Знаете, мне стоит кое-что проверить. У меня установлены камеры на тропах для отслеживания передвижения дичи».

Пульс Наташи участился. «Да где же вы были раньше? Думаете, камеры могли что-то заснять? Может, стоит посмотреть?»

Дмитрий манипулировал экраном устройства, прокручивая серию фотографий и видеоклипов. Его движения становились медленнее, более сосредоточенными, когда он останавливался на определённых фрагментах. «Что там?» — спросила Наташа, не в силах сдержать надежду. — «Вы что-то увидели?»

Дмитрий не ответил сразу. Вместо этого он продолжал просматривать записи, время от времени сравнивая экран с листовкой в руке. Затем он остановился, его палец замер над дисплеем. «Госпожа Фёдорова, вам стоит это увидеть».

Он повернул устройство к ней. Запись была зернистой, лес вокруг окутан туманом, но сердце Наташи чуть не остановилось, когда три фигуры прошли через кадр. Женщина с волосами до плеч и двое маленьких детей — все двигались с явной осторожностью через подлесок. Женщина была в светлой куртке, коралловой или розовой, а дети – в жёлтой и сиреневой одежде.

«О Боже! Это же они!» — прошептала Наташа, её голос дрогнул. — «Это Ирина и внучки мои!»

Дмитрий кивнул, его выражение было мрачным. «Я тоже подумал, что это могут быть они. Посмотрите на дату». В углу экрана стояла дата, показывающая, что запись была сделана всего три дня назад. «Три дня?» — голос Наташи поднялся от недоверия и новой надежды. — «Они живы, но где Денис? Мой сын должен быть с ними».

Дмитрий максимально увеличил изображение, насколько позволяло качество записи. «Это стационарная камера. Она фиксирует только то, что проходит прямо перед ней. Ваш сын мог идти позади или выбрать другой маршрут. Из этого видео нельзя точно сказать».

Наташа смотрела на застывший кадр, впитывая образ своей семьи. Они выглядели измождёнными и напуганными, их шаги были осторожными, как у тех, кто идёт по незнакомой местности. В какой-то момент они слегка повернулись к камере, но, похоже, не заметили её, вероятно, хорошо спрятанную для своей цели — незаметного наблюдения за дикой природой.

«Где именно это снято?» — спросила Наташа с настойчивостью в голосе.

Дмитрий открыл карту с GPS на своём устройстве. «Здесь, — он указал на отмеченное место. — Это глубоко в северной части, примерно в 13 километрах от того места, где мы сейчас».

Наташа изучила карту, а сознание накатывало волной. «Это за пределами зоны поисков. Полиция не заходила так далеко на север, потому что считала это слишком опасным. Нет обустроенных троп, высокий риск лавин после тех бурь».

«Именно так», — подтвердил Дмитрий. — «Не место, куда обычно забредает семья с маленькими детьми».

«Поэтому никто и не подумал там искать», — заключила Наташа. — «Дмитрий, мне нужна копия этой записи. Я должна немедленно показать её полиции».

Дмитрий кивнул, уже занимаясь переносом файла. «Я могу отправить её вам по электронной почте прямо сейчас. — И вот, он нацарапал на маленьком блокноте: — Мой номер. Звоните, если что-то понадобится. Я хорошо знаю те северные районы».

«Спасибо», — сказала Наташа, её голос дрожал от эмоций. — «Это первая настоящая зацепка за недели».

«Надеюсь, это поможет», — ответил Дмитрий. — «И надеюсь, вы найдёте их в безопасности».

Когда они закончили передачу файла, Дмитрий посмотрел на часы. «Мне пора спускаться. Поздно уже, и я получил то, за чем пришёл. — Он указал на свой охотничий рюкзак. — Вы справитесь?»

«Да», — ответила Наташа, сжимая телефон с драгоценной записью. — «Я возвращаюсь в свою хижину, чтобы сразу позвонить в полицию».

Они пошли вместе к домику, спускаться по тропе было легче. Мысли Наташи бурлили от новых возможностей. Её семья была жива, по крайней мере, три дня назад. Теперь полиция должна будет возобновить поиски. Им придётся обследовать районы, которые они ранее отбросили.

Когда они добрались до домика, Дмитрий приподнял шляпу. «Помните, звоните, если что-то нужно. Удачи, госпожа Фёдорова».

«Спасибо, Дмитрий», — ответила Наташа, глядя, как он направляется к парковке. Она повернулась и поспешила к своей арендованной хижине, новая решимость чувствовалась в каждом шаге. Впервые за недели она ощутила что-то помимо горя и отчаяния. Она почувствовала надежду.

Как только Наташа вошла в хижину, она достала телефон и набрала номер полицейского участка. Её пальцы слегка дрожали, пока она искала контакт следователя Кириллова, ведущего дело её семьи. «Кириллов слушает», — раздался быстрый ответ. «Это Наталья Фёдорова, — сказала она, стараясь держать голос ровным. — Я нашла доказательство, что моя семья жива».

На мгновение повисла пауза, прежде чем следователь ответил: «Какого рода доказательство, госпожа Фёдорова?»

«Видеозапись с камеры на тропе. Она показывает Ирину и близнецов, идущих через лес, всего три дня назад». Наташа объяснила встречу с Дмитрием Орловым и место, где была сделана запись. «Я отправляю вам видео сейчас, — продолжила она. — Вы должны это увидеть. Нам нужно немедленно возобновить поиски».

Пока Кириллов просматривал запись, Наташа мерила шагами маленькую хижину, изредка поглядывая на окно, где дневной свет уже начинал меркнуть. Было почти четыре часа дня, а в это время года в горах быстро темнело.

«Похоже, это действительно ваша невестка и внучки, — признал Кириллов через минуту. — Однако, госпожа Фёдорова, мы не можем начать поисковую операцию так поздно».

«Что вы имеете в виду? — потребовала ответа Наташа. — Они там, прямо сейчас».

«Я понимаю вашу спешку, — ответил Кириллов, его тон был сдержанным. — Но как бывший лесник парка, вы лучше других знаете об опасностях ночных поисков в такой местности. Район, о котором вы говорите, особенно коварен».

Наташа подошла к окну, наблюдая, как другие инструкторы уже направляют дневных туристов обратно вниз по горным тропам. Тёмные облака собирались над вершинами, обещая ещё больше снега. «Прогноз обещает снегопад сегодня ночью, — продолжил Кириллов. — Мы не можем рисковать, отправляя команды в неизведанную местность, с ограниченной видимостью и ухудшающимися условиями. Мы только создадим новых потенциальных жертв».

Как бы ей ни было больно, Наташа знала, что он прав. Она сама провела достаточно спасательных операций, чтобы понимать протоколы и их обоснования. «А как насчёт вертолётов?» — спросила она, цепляясь за альтернативы. «Не в таких условиях и уж точно не ночью, — ответил Кириллов. — Кроме того, судя по этой записи, они не выглядят в состоянии опасности. Они двигаются целенаправленно, не как люди, которые критически ранены или потерялись».

Наташа опустилась в кресло, борясь с разочарованием от того, что её семья так близко, но всё ещё недосягаема. «Значит, ждём утра?» — «На рассвете, — подтвердил Кириллов. — Я сегодня вечером скоординируюсь с властями. Мы соберём команды и спланируем самый безопасный подход к этому району. Госпожа Фёдорова, обещаю, мы сделаем всё возможное, чтобы найти их завтра».

«Понимаю, — неохотно сказала Наташа. — Но я хочу быть в поисковой группе. Учитывая ваш опыт, думаю, это можно организовать. Просто будьте на станции инструкторов к шести утра».

После окончания разговора Наташа сидела в тишине несколько минут, глядя на застывший кадр с Ириной и внучками на своём телефоне. Они были живы, но что-то было не так. Где Денис? Почему его не было на записи с камеры? Объяснение Дмитрия, что Денис мог быть вне кадра или идти другим путём, звучало логично. Но Наташа знала своего сына. Он никогда бы не отделился от своей семьи в отдалённой опасной местности, особенно с детьми. Он был слишком заботливым, слишком осторожным.

И почему они вообще оказались в той зоне? Она была далеко от привычных троп, в районе, известном своей опасностью даже для опытных туристов. Денис не повёл бы свою семью туда без веской причины. Вопросы множились, не давая ответов, лишь углубляя её беспокойство. Наташа встала и снова подошла к окну, наблюдая, как последние лучи света исчезают с неба, и первые снежинки начинают падать. Где-то там, в нарастающей темноте, её семья проводила ещё одну ночь в одиночестве в дикой природе. «Держитесь, — прошептала она, её дыхание запотело на холодном стекле. — Просто держитесь до утра».

По мере того, как вечер опускался на горы, хижина Наташи становилась всё более